Маршак С. Собрание сочинений в 8 томах.
Т. 8. - М.: Художественная литература, 1972.
Письмо № 66, с. 101-102.
<Ленинград>, 22 марта <1928 г.>
Дорогой Корней Иванович,
Выеду я в субботу или в воскресенье1. <...> Если еще не были у Менжинской2, пойдем к ней вместе. С вокзала поеду прямо к Вам. Ни с кем не ссорьтесь до моего приезда. Если нетрудно, посоветуйтесь с Екатериной Евгеньевной3, куда мне поехать на отдых. Я совсем замотался. Приеду дохлый.
Если я устроюсь под Москвой, я приму участие в концерте4. Если поеду на юг, - пусть концерт будет без меня.
Узнайте, рассматривали ли в ГУСе наше заявление5.
Ваш С. Маршак
______________
1. С.Я. Маршак должен был остановиться в Москве - проездом в Крым. ↑
2. Л.Р. Менжинская, работник Наркомпроса РСФСР. ↑
3. Е.Е. Фрумкина, старый большевик, редактор журнала "Дружные ребята". ↑
4. См. письмо № 68. ↑
Письмо № 68, с. 102-103.
Симферополь. Вокзал.
4 апр<еля> <1928 г.>. 5 ч. утра
Мой дорогой Корней Иванович,
Еду - и все еще не знаю куда. Вероятно, в Севастополь или в Ялту.
В Москве последние дни мне было очень худо. Все же успел поговорить с Филипповым1 (директором педагогич<еского> театра и Алексинским2 о концерте. Филиппов, кажется, взялся энергично за это дело. Он переговорит с Маркичевым3, которому Алекс<инский> поручил заботы об утреннике в Моно4, о том - возможны ли два концерта в один и тот же день. Обещал написать Вам, удастся ли ему устроить небольшой аванс - на проезд.
Оказывается, Вы не оставили Рудневой текста программы. Я в последнюю минуту продиктовал ее Филиппову по телефону. (Кстати, его телефон 1-69-94).
Если будут исполняться мои вещи, пожалуйста, позаботьтесь, чтобы было хорошо.
В Москве я видел Розенблюма. Обещал вовремя переиздать книжки и уплатить деньги. Не знаю, что делать, как быть. Без меня Софии Михайловне будет трудно решать эти дела. Помогите ей советом, милый.
Видел в Москве Асеева5. Говорил с ним о комиссии ГУСа. Он очень славный.
Постараюсь на месяц забыть обо всех делах.
Пишу на вокзале. За буфетной стойкой тараторят по-татарски и мешают писать. По платформе ходят люди без пальто. Еду на трамвае в город.
Напишите мне, когда пришлю адрес.
Поклонитесь Лиде Углову6, Мар<ии> Бор<исовне>7 и всем.
Ваш С. М.
______________
1. В.А. Филиппов (1889-1965), историк театра, критик, педагог. В 1926-1930 годах директор Московского Государственного педагогического театра. ↑
2. М.А. Алексинский - член коллегии Наркомпроса РСФСР; в прошлом - заведующий Кубано-Черноморским отделом народного образования; много сделал для организации краснодарского Детского городка. ↑
3. Один из руководителей управления театрально-зрелищных предприятий Москвы. ↑
4. МОНО - Московский отдел народного образования. ↑
5. Поэт Н.Н. Асеев (1889-1963) - автор ряда книг для детей. Среди них - книги "Красношейка" (1926), "Про заячью службу и лисью дружбу" (1927). ↑
6. А. Углов - литературный псевдоним Л. Чуковской, дочери К.И. Чуковского. ↑
Письмо № 72, с. 108-110.
<Ленинград>, 15 октября 1928 г.
Дорогой Корней Иванович!
Я сегодня приехал из Москвы, где провел одиннадцать дней и столько же бессонных ночей. Когда придет в порядок мое сердце, напишу обо всем. Я усиленно хлопотал о сохранении прежних рисунков в "Тараканище" и "Мухе-Цокотухе"1, но до сих пор ничего не удалось добиться - несмотря на то, что Лебедев согласен оставить старые рисунки. Вопрос об "Айболите" решится на днях. Вы знаете, что я забочусь о Ваших книгах, как о своих. Тороплю Каштеляна2, но книги подвигаются туго. (На днях выпустили только "Мойдодыра"3 и "Почту"4). О плакате для "Мойдодыра" похлопочу.
Поговорю с Ниловым5 об особом объявлении по поводу Ваших и моих книг (в Москве к таким делам относятся очень равнодушно). Вопрос о поездке решится, когда Вы вернетесь6. В Москве я решительно заявил, что без Вас никуда не поеду. Может быть, правильнее будет, если мы поедем не от Госиздата, а по собственной инициативе.
"Еж" включил в число приложений Ваши и мои избранные сказки (то есть часть экземпляров наших сборников будет напечатана на более дешевой бумаге и бесплатно разослана подписчикам "Ежа"7). Это увеличит тираж наших сборников и удешевит их. Надеюсь, что скоро будет реорганизована комиссия ГУСа по детской книге (вероятнее всего, у нас в Ленинграде будет отделение).
Горького я в Москве видел. Он был очень ласков, но ни о каких делах я больше с ним не говорил.
Когда приедете?
Я с трудом держу перо и поэтому пишу так мало. Скоро напишу еще.
Сегодня Нилов едет в Москву. Может быть, удастся ограничиться переменой обложки "Тараканища", а рисунки оставить.
Обнимаю Вас крепко.
Ваш С. Маршак
______________
1. Сказка К. Чуковского "Тараканище" 11 раз издавалась с рисунками С. Чехонина. В 1929 году она была выпущена ленинградской детской редакцией Гиза с новыми иллюстрациями В. Конашевича. "Муха-Цокотуха" К. Чуковского была издана той же редакцией в 1929 году с прежними рисунками К. Конашевича* (выдержавшими пять изданий) с небольшими изменениями в них. ↑
2. Заведующий производственным отделом ЛенОгиза. ↑
3. К. Чуковский, Мойдодыр. Кинематограф для детей, карт. Ю. Анненкова, изд. 13, Гиз, М.-Л. 1928. ↑
4. С. Маршак, Почта, рис. М. Цехановского, изд. 3, Гиз, М.-Л. 1928. ↑
5. Заместитель директора ЛенОгиза. ↑
6. Сведений о поездке С.Я. Маршака и К.И. Чуковского не имеется. ↑
7. В числе приложений к журналу "Еж" были напечатаны книги: С. Маршак, Веселый час (Песни, загадки, прибаутки, считалки), рис. В. Лебедева, Гиз, Л. 1929; и К. Чуковский, Барабек и другие стихи для детей, рис. В. Конашевича, Гиз, Л. 1929. ↑
Примечание авторов сайта
Письмо № 75, с. 114.
Детское Село, 23 января 1929 г.
Дорогой К.И.,
Я должен был поехать в Москву 20-го, но не решился. Чувствую себя прескверно - сплю очень мало. Просыпаюсь в два часа ночи и больше заснуть не могу.
Если мне удастся в Детском Селе привести себя в нормальное состояние, поеду на будущей неделе. Застану ли еще Вас в Москве?
Видели ли Вы Орлова? Когда будет наш утренник?1
Поклонитесь Марии Мих<айловне>2 и Рине Зеленой3.
Жму руку.
Ваш С. М.
______________
1. См. два предыдущих письма к А.В. Богдановой и Д.Н. Орлову. ↑
2. М.М. Шкапская (1891-1952), писательница (см. письмо № 78). ↑
3. Рина Зеленая, народная артистка РСФСР, эстрадная актриса, в репертуар которой входили стихи многих советских детских поэтов. ↑
Письмо № 82, с. 124-125.
Capo di Sorrento, 7 мая 1933 г.
Дорогой Корней Иванович!
Письмо Ваше1 получил только сегодня. Большое Вам спасибо <...> за то, что не забываете меня. На днях Горький со своей семьей уезжает2, и я остаюсь один на даче il Sorito. Может быть, со мной вместе останется и Бабель3.
За три недели моего пребывания здесь я еще не успел прийти в себя. Часто болит голова, плохо сплю (только, пожалуйста, не рассказывайте об этом Софье Михайловне!). Это все следствие переутомления и моего столкновения с автомобилем, о котором Вы так хорошо рассказываете. Но сейчас я не похож на человека, который может сокрушить автомобиль. Во время отдыха я становлюсь грустным созерцателем жизни.
Алексей Максимович бодр, здоров, много пишет. Никогда я не слышал от него таких великолепных рассказов о Волге, о купцах, об актерах, о татарах и пр., как в эту встречу. Здесь, несмотря на всю его занятость, у него больше свободных минут, чем в Москве.
Италии я почти еще не видел. Почти целый день я провожу в саду. Учусь итальянскому языку и тому замечательному языку жестов, на котором говорят неаполитанцы - народ полувосточный и полузападный. Но, к сожалению, они жестами не ограничиваются и так громко орут и поют на улице у меня за окном с самого рассвета, что не дают мне спать. Мои главные враги - соседский павлин и осел. Здесь сейчас primavera - весна, днем жарко, ночью холодно. Когда немного поправлюсь, поеду в Помпею и на Везувий. Пока видел только издали - и на одно мгновение - красное облако над Везувием.
Пишите мне и попросите Лиду писать о редакционных делах, о себе, о Тарасе Шевченко4 и о Джоне Брауне5, а также о своей дочке.
Очень нравится мне Ваша мысль написать о Пантелееве6. Конечно, он самый талантливый из всей нашей литературной молодежи и заслуживает того, чтобы о нем писали. Оказывается, он очень популярен за границей, особенно в Германии и Испании. Я встретил по дороге немецкую писательницу, которая с восторгом рассказала мне сюжет "Часов".
Жму вашу руку и жду писем.
Ваш С. Маршак
Пишете ли повесть об Астор и Моргане?7
Поклонитесь Мар<ии> Бор<исовне> и Бобе8.
______________
1. Письмо К.И. Чуковского не сохранилось. ↑
2. А.М. Горький выехал в СССР 9 мая 1933 года. ↑
3. Писатель И.Э. Бабель (1894-1941) гостил в это время у А.М. Горького. ↑
4. Первая часть "Повести о Тарасе Шевченко" Л.К. Чуковской была напечатана в 1930 году. Чуковская работала над второй частью повести. ↑
5. С.Я. Маршак предлагал Лидии Чуковской написать книгу о Джоне Брауне (1800-1859), борце за освобождение негров в Соединенных Штатах Америки. ↑
6. Замысел статьи о Л. Пантелееве был осуществлен К.И. Чуковским много лет спустя (см. его статьи "Мускулатура таланта". - "Литературная газета", 1954, 4 декабря; "Две удачи". - "Литературная Россия", 1968, 30 августа; "Пантелеев". - Корней Чуковский, Собрание сочинений, "Художественная литература", т. 6). ↑
7. Повесть не была написана К.И. Чуковским. ↑
8. Жена К.И. Чуковского и его сын - Борис. ↑
Письмо № 88, с. 135-136.
Capo di Sorrento, 7 июня 1933 г.
Дорогой Корней Иванович,
Спасибо, что не забываете1. Письма меня очень радуют.
Я начинаю приходить в себя - легче дышу, больше сплю.
Побывал в Помпее, в Пестуме (Paestum). О Везувии Вам рассказывать не буду, так как Вы скажете, что вулканов на свете не бывает2.
Вчера видел в Сорренто очень интересное состязание камерариев. Так называются здесь кельнеры. Камерарии состязались в беге. Каждый из них должен был пробежать 400 метров, держа в руке поднос с бутылкой воды и стаканом.
Увы, большинство пришло к трибуне с пустыми подносами.
Вашу мысль о том, чтобы дать в сборник издательства писателей статью, помещенную в "Известиях"3, конечно, расширенную и дополненную, всячески приветствую. По возвращении в Ленинград я могу очень скоро подготовить ее для сборника. Сообщите об этом, если считаете нужным, издательству писателей.
Лида прислала мне статью о книгах Гершензона и Айзмана. Статья в главном правильная. Отдельные свои замечания я послал Лиде4. Получила ли она их?
Утренникам для детей сочувствую. Но боюсь, что в Италии я разучился читать стихи вслух. С тех пор, как отсюда уехал Горький с семьей, я почти не встречаю русских, а с итальянцами объясняюсь знаками.
Ну, пишите. Привет Лиде, Марии Борисовне, Бобе и другим нашим общим знакомым. Жму руку.
Ваш С. Маршак
______________
1. Письмо К.И. Чуковского не сохранилось. ↑
2. Намек на название главы из книги К. Чуковского "От двух до пяти" (Издательство писателей, Л. 1933) - "Акулов не бывает!". Так же была названа одна из газетных статей К. Чуковского того времени ("Красная газета", Л. 1933, 10 апреля, вечерний выпуск). ↑
3. Речь идет о статье С.Я. Маршака "Литература - детям" ("Известия", 1933, 23 и 27 мая). Впоследствии в переработанном виде была напечатана в журнале "Литературный современник", М. 1933, № 12 - номере, подготовленном ленинградской детской редакцией. ↑
4. См. письмо № 86 и прим. 1 к нему. ↑
Письмо № 105, К.И. Чуковскому и Л.М. Квитко, с. 152.
Ленинград, 28 августа 1936 г.
Дорогие Корней Иванович и Лев Моисеевич,
Очень жалею, что отвечаю так поздно1. Письмо я получил с опозданием, - был за городом, а после приезда был занят, как всегда, выше головы. Ведь Вы знаете, я не умею защищать свое время.
С большой готовностью исполнил бы я Вашу просьбу и придумал новое заключительное четверостишие для "Лошадки". Но это не так просто. Я сделал все, что мог, чтобы по моим переводам читатель, не знающий подлинника, узнал и полюбил стихи Квитко. Думаю, что хоть в малой степени я этого достиг. Но сколько я ни пытаюсь сейчас вернуться к "Лошадке", - оседлать ее вновь мне не удается. Может быть, во время отдыха (я поеду в санаторию в сентябре) я что-нибудь придумаю2.
А как удались остальные переводы? Что входит в сборник? Очень желаю книге успеха. Хорошо, если бы и Вы, Корней Иванович, что-нибудь перевели (например, "Анну-Ванну-бригадира" или "Бабушку Блюмцю" - кажется, так ее зовут?).
Если еще и до сентября мне придет в голову какая-нибудь удачная замена последнего четверостишия - напишу Вам. Кстати, хочу закончить на отдыхе "Ясли на прогулке"3.
Ну, будьте здоровы. Завидую Вашим дыням, грушам и прочей киевской благодати4. Жму руки.
Ваш С. Маршак
______________
1. В письме (без даты) из Киева К.И. Чуковский и Л.М. Квитко просили переделать конец перевода стихотворения Л. Квитко "Лошадка" (они работали над составлением книжки стихотворений Л. Квитко на русском языке "В гости" (Детиздат, М.-Л. 1937). ↑
2. С.Я. Маршак перевод стихотворения "Лошадка" оставил без изменения. ↑
3. С.Я. Маршак не завершил работу над переводом стихотворения Л. Квитко "Ясли на прогулке". ↑
4. "Здесь благодать, - писали К.И. Чуковский и Л.М. Квитко. - Дыни! Груши! Добрые днепровские ветры, смягчающие лютую жару". ↑
Письмо № 123, с. 170-171.
<Алма-Ата, декабрь 1941 г.>1
Дорогой Корней Иванович,
Очень рад был Вашему письму2. Непременно пошлю Вам свои "Баллады", как только получу их.
Сейчас тороплюсь. Тов. Дабужский зашел ко мне за письмом перед самым поездом.
Хочу только послать Вам самый дружеский привет - Вам и Анне Андреевне3 и Лиде4. Вероятно, через несколько дней я уеду на месяц - на два в Москву.
Будьте здоровы и счастливы. Думаю о Вас очень тепло и надеюсь, что мы еще увидимся с Вами.
Получаете ли какие-нибудь известия из Ленинграда?
Есть ли вести о Бобе?5
Передайте мой привет Марии Борисовне6.
Крепко жму руку.
Ваш С. Маршак
А.И. Дабужский передаст Вам двести рублей (мой долг). Он будет звонить ко мне из Ташкента по телефону. Если есть какие-нибудь новости, сообщите ему для меня.
С. М.
______________
1. Письмо из Алма-Аты, куда был эвакуирован С.Я. Маршак вместе с женой и младшим сыном. ↑
2. В письме (без даты) из Ташкента К.И. Чуковский писал о вышедшей в канун войны книге переводов С.Я. Маршака "Английские баллады и песни": "Баллады и песни" стали моей любимой книгой. Я и не ожидал, что Вы мастер не только стального стиха, но и "влажного" (по терминологии Блока). Неожиданным явились для меня "Джеми", "В полях под снегом", "Цыганка" и др. В них столько подлинной страсти и лирики - такие черты, которые только просвечивали в Ваших детских стихах. По-новому зазвучали для меня детские ваши стихи. Многое я понял в них и полюбил (под влиянием "Баллад")... Жаль, что я не имею экземпляра "Баллад". ↑
5. Известия о младшем сыне К.И. Чуковского - Борисе Корнеевиче, с первых дней войны находившемся на фронте. Погиб под Можайском в октябре 1941 года. ↑
Письмо № 127, К.И. и Л.К. Чуковским, с. 174-176.
Москва, 20 марта 1942 г.
Дорогие Корней Иванович и Лида,
Пишу Вам всего несколько слов, так как тороплюсь отправить письмо.
Очень хотел бы знать, как Вам живется, здоровы ли Вы, чем заняты.
От Туси и Шуры1 я получил письма. Они пережили и переживают еще очень трудные дни. Около месяца тому назад Союз писателей отправил вместе с другими продуктовыми посылками, предназначенными для писателей, небольшую посылочку Тамаре Григорьевне. Она пишет, что это почти спасло ее и ее большую семью (мать, отчима, бабушку, тетку, семью брата Миши). Кое-что из полученного она уделила и Шуре. А недели две тому назад опять были отправлены посылки, и на этот раз Шуре были посланы продукты отдельно. Кое-что из продуктов и лекарств присоединил и я - к сожалению, не так много, как хотелось бы. Шура очень истощена, ее взяли на поправку в госпиталь. Туся, и сама обессиленная, донесла до больницы ее вещи.
Туся пишет, что она (Туся) очень постарела и похудела, - по ее словам, стала тоньше, чем была когда-то Зоя2.
Обеим им - Тусе и Шуре - послан отсюда вызов. Их приглашают для работы над детской хрестоматией "Двенадцать месяцев", которую издательство намерено выпустить. Но удастся ли им скоро выехать и возможно ли будет устроиться им здесь, еще неизвестно. Да и поправиться здесь им будет трудно, а они обе очень истощены. Тусю вызвали вместе с отчимом и матерью, без которых она, конечно, никуда не поедет.
Шуре, я думаю, лучше всего поехать в Свердловск к ее тетке, которая, конечно, позаботится о том, чтобы подкормить и поправить ее. А вот куда поехать Тусе с родителями, я еще не знаю. Очень хотелось бы, чтобы они окрепли и отдохнули после такой трудной зимы. Как они жили - и представить себе трудно.
Когда узнаю что-нибудь о них, напишу Вам.
Шуре очень помогал в трудные времена ее сослуживец Макогоненко3, - Ваш приятель, Лида. Он, очевидно, очень хороший человек.
Говорят, что очень плохо чувствует себя Алексей Иванович4. У него, ко всем прочим бедам и трудностям, еще язва желудка. Очень жалко его.
Я живу здесь один, без семьи и Розалии Ивановны5. За мною, как за пушкинским мельником русалка, присматривает соседская домработница. Много работаю, устаю, беспокоюсь о своих, которые находятся так далеко от меня, но киснуть и распускаться себе не позволяю.
Пишите. Передайте мой привет Анне Андреевне6 и Марии Борисовне7. Как их здоровье? Скажите Анне Андреевне, что я с большой нежностью вспоминаю ее и наше долгое путешествие в холодном международном вагоне8.
Жму руки.
С. Маршак
Сейчас получил Вашу телеграмму9, Корней Иванович. Думаю, что Вам следует дать телеграмму в ЦК тов. Александрову и В.П. Потемкину в Наркомпрос. Указать на то, что обе - очень ценные работники.
______________
1. Письма Т.Г. Габбе и А.И. Любарской от 26 февраля 1942 года. ↑
3. Г.П. Макогоненко, литературовед, в то время работал на Ленинградском радио. ↑
8. В конце октября - начале ноября 1941 года А. Ахматова и С. Маршак ехали в одном поезде из Казани в Среднюю Азию. С. Маршак и Л. Квитко устроили Анну Андреевну в своем купе международного вагона. ↑
9. Телеграмма К.И. Чуковского (без даты): "Телеграфируйте возможность моего участия <в> ваших хлопотах выезда Тамары, Шуры. Чуковский". ↑
Письмо № 212, с. 275-276.
Москва, 11 ноября 1954 г.
Дорогой Корней Иванович.
Очень тронут Вашим письмом1. То, что Вы пишете о познавательной ценности веселой книжки, конечно, совершенно правильно и полезно. В раннем возрасте познание неотделимо от игры. Не понимают этого только литературные чиновники, которые ухитрились забыть свое детство так прочно, будто его никогда и не было.
Если Вам понадобится упомянуть в предисловии мое имя, то, разумеется, я ничего не имею против2, - мне это будет только приятно.
Желаю Вам хорошо отдохнуть и поправиться. Листы из Вашей рукописи отсылаю на улицу Горького3 и прилагаю к ним новое (значительно расширенное) издание Бернса, и две детские книжки - "Усатого-полосатого", вышедшего в этом году, и "Разноцветную книгу". (Кажется, я Вам еще ее не дарил.)
Крепко жму руку.
Ваш С. Маршак
______________
1. В письме от 8 ноября 1954 года К.И. Чуковский писал о подготовляемом им десятом издании книги "От двух до пяти": "Между прочим, я говорю в ней (книге. - С. Ч.) о том, что те Ваши сказки, которые мы называем "потешными", "шуточными", "развлекательными", на самом деле имеют для ребенка познавательный смысл - и ссылаюсь при этом на самую озорную из Ваших сказок - на "Рассеянного". Посылаю Вам эти страницы своей будущей книги. Очень хотелось бы знать, согласны ли Вы с моей мыслью". ↑
2. К.И. Чуковский писал: "В предисловии к книге я указываю, что материал для нее сообщали мне Качалов, Собинов, Вс. Иванов, А.Н. Толстой. Разрешаете ли Вы мне указать на Ваше имя?" ↑
3. На квартиру К.И. Чуковского. ↑
Письмо № 244, с. 303-304.
Санаторий "Барвиха", 14 апреля 1957 г.
Мой дорогой друг - Корней Иванович,
Меня до глубины души тронуло Ваше письмо1. Рад возрождению нашей старой дружбы, которую иной раз омрачали только случайные и не от нас зависевшие обстоятельства. На склоне лет мы умеем отличать важное и значительное от мелкого и наносного. Вот почему так светла была наша последняя встреча в Барвихе.
Как хорошо, что юбилей2 не слишком утомил Вас, а только дал Вам возможность еще раз почувствовать, как много людей любит Ваш талант и Вашу неравнодушную душу.
Крепко обнимаю Вас.
С. Маршак
______________
1. Ответ на письмо К.И. Чуковского от 31 марта 1957 года" К.И. писал: "Дорогой друг Самуил Яковлевич. Как весело мне писать это слово. Потому что - нужно же высказать вслух - между нами долго была какая-то стена, какая-то недоговоренность, какая-то полулюбовь. Анализировать это чувство - не стоит, вникать в его причины скучновато; думаю, что это зависело не от нас, а от обстоятельств и добрых людей. Я, вы знаете, никогда не переставал восхищаться Вашим литературным подвигом <...>, очень гордился тем, что когда-то в первый год нашего сближения, - мне посчастливилось угадать Ваш чудесный талант, созданный для огромной литературной судьбы (вообще то время вспоминается как поэтическое и самозабвенное единение двух влюбленных в поэзию энтузиастов). <...> От всей души протягиваю Вам свою 75-летнюю руку и не нахожу в себе ничего, кроме самого светлого чувства к своему старинному другу". ↑
2. 75-летие со дня рождения К.И. Чуковского. ↑
Письмо № 290, с. 354-357.
Москва, 10 мая 1960 г.
Мой дорогой Корней Иванович,
Спасибо за доброе письмо, в котором я слышу то лучшее, что есть в Вашем голосе и сердце1.
Все, что написано Тамарой Григорьевной (а она написала замечательные вещи), должно быть дополнено страницами, посвященными ей самой, ее личности, такой законченной и особенной.
Она прошла жизнь легкой поступью, сохраняя изящество до самых последних минут сознания. В ней не было и тени ханжества. Она была человеком светским и свободным, снисходительным к слабостям других, а сама подчинялась какому-то строгому и непреложному внутреннему уставу. А сколько терпения, стойкости, мужества в ней было, - это по-настоящему знают только те, кто был с ней в ее последние недели и дни.
И, конечно, Вы правы: главным ее талантом, превосходящим все другие человеческие таланты, была любовь. Любовь добрая и строгая, безо всякой примеси корысти, ревности, зависимости от другого человека. Ей было чуждо преклонение перед громким именем или высоким положением в обществе. Да и сама она никогда не искала популярности и мало думала о своих материальных делах.
Ей были по душе и по характеру стихи Мильтона (сонет "О слепоте"):
...Но, может быть, не меньше служит тот
Высокой воле, кто стоит и ждет2.
Она была внешне неподвижна и внутренне деятельна. Я говорю о неподвижности только в том смысле, что ей стоило больших усилий хождения по редакциям или по театрам, где шел разговор о постановке ее пьес, но зато она могла целыми днями бродить по городу или за городом в полном одиночестве, вернее - наедине со своими мыслями. Она была зоркая - многое видела и знала в природе, очень любила архитектуру. На Аэропортовской ее маленькая квартира была обставлена с несравненно бóльшим вкусом, чем все другие квартиры, на которые было потрачено столько денег.
Если Шекспир говорит о своих стихах
...И кажется, по имени назвать
Меня в стихах любое может слово3, -
то в ее комнатах каждая полочка, лампа или этажерка могли назвать по имени свою хозяйку. Во всем этом была ее легкость, ее приветливость, ее вкус и женское изящество.
Грустно думать, что теперь эти светлые, уютные, не загроможденные мебелью и всегда открытые для друзей и учеников комнаты достанутся кому-то постороннему. Горько сознавать, что мы, знавшие ей цену, не можем убедить жилищный кооператив и Союз писателей, что следует сохранить в неприкосновенности эти несколько метров площади, где жила и умерла замечательная писательница, друг и советчик очень многих молодых и старых писателей.
Мое письмо затянулось, но в заключение мне хочется рассказать Вам два случая, которые могут дать более ясное представление о Тамаре Григорьевне, чем самые пространные характеристики.
Она умерла, не оставив завещания. Друзья должны были справиться, не завещан ли кому-нибудь из родственников ее вклад. И вот, когда они зашли в сберкассу того района, где Тамара Григорьевна жила несколько лет тому назад, и сказали, что она умерла, - женщины, выглядывавшие из окошек перегородки, встретили это известие так, будто им сообщили о смерти самого близкого им человека.
Одна из сотрудниц сказала со слезами на глазах:
"Неужели же друзья так и не могли спасти ее!"
И тут выяснилось, что однажды вечером Тамара Григорьевна зашла в сберкассу перед самым закрытием. Она сразу же заметила, что служащие чем-то взволнованы. Оказалось, что в кассе не хватает какой-то суммы денег и об этом надо составить акт.
Тамара Григорьевна подошла к одному из окошек и сказала просто, по-дружески:
- Отчего же вы у меня не попросите?..
Она тут же внесла недостающую сумму и, конечно, никому из родных и знакомых об этом не рассказала.
А вот другой случай.
Фадеев накануне самоубийства пришел ко мне и застал у меня Тамару Григорьевну. Он был немного более сдержан, чем всегда, но по его виду я никак не мог предположить, что передо мной человек, который на другой день лишит себя жизни.
Он подробно расспрашивал меня о моем здоровье, о том, куда я намерен поехать лечиться.
А я заговорил с ним о Твардовском, с которым он незадолго перед этим серьезно поссорился. Мне очень хотелось их помирить.
Не желая мешать нашему разговору, Тамара Григорьевна поспешила проститься с нами, и я вышел проводить ее. В коридоре она сказала мне вполголоса, но твердо и уверенно:
- Не говорите с ним ни о себе, ни о Твардовском. Вы посмотрите на него!..
Она заметила то, что как-то ускользнуло от меня, знавшего Фадеева гораздо больше и ближе.
Такова была она.
Простите, что я так расписался. Впрочем, в этом повинны Вы и Ваше письмо, которое меня растрогало и взволновало.
В первый раз вверяю я бумаге свои мысли и воспоминание об этом человеке высокой души, в котором так нераздельно жили "правда с красотою"4 - этическое и эстетическое.
Простите и бессвязность моего письма. Написал его единым духом, не задумываясь, не подбирая слов.
Очень хотел бы, чтобы Вы когда-нибудь написали о пьесах и сказках Тамары Григорьевны - и о ней самой.
Крепко обнимаю Вас.
Ваш С. Маршак
______________
1. Ответ на письмо К.И. Чуковского от 5 мая 1960 года, посвященное памяти Т.Г. Габбе, скончавшейся 2 марта. Корней Иванович писал о своем восхищении "красотой ее личности, ее безошибочным вкусом, ее дарованием, ее юмором, ее эрудицией и - превыше всего - ее героическим благородством, ее гениальным умением любить". ↑
2. Заключительные строки сонета Дж. Мильтона в переводе С. Маршака (см. т. 3 наст. изд.). ↑
3. Из 76-го сонета В. Шекспира в переводе С. Маршака. ↑
4. Из 14-го сонета В. Шекспира в переводе С. Маршака. ↑
Письмо № 306, с. 376-377.
"Нижняя Ореанда", 8 декабря 1960 г.
Мой дорогой Корней Иванович.
Меня очень тронуло Ваше доброе письмо1. По возвращении в Москву непременно побываю у Вас в библиотеке.
Рад, что Лидину книгу2 заметили. Книга умная и убедительная. Не знаю, научит ли она чему-нибудь редакторов <...>, но читателям она будет интересна и полезна. Жаль только, что тираж так мал. Перед моим отъездом в "Литер<атурной> газете" говорили, что собираются дать рецензию3 <...>.
Дорогой друг, собираетесь ли Вы писать что-нибудь о Тамаре Григорьевне - о ее сказках, о ней самой? Со слов Лиды знаю, что Вы читаете сказки4.
Я немного поправился здесь (хотя не в том смысле, в каком этот глагол сейчас употребляется, - то есть веса прибавил мало), но все еще очень слаб и устаю от работы, которую должен во что бы то ни стало кончить к сроку.
А дни стоят здесь чудесные. Сегодня утром было жарко, точно летом, и я работал на балконе.
Хотелось бы вернуться в Москву, когда там установится зима.
Если будете писать Ротстейну5, передайте ему мой теплый привет. Ну, до скорой встречи!
Обнимаю Вас.
Ваш С. Маршак
______________
1. Письмо К.И. Чуковского от 3 декабря 1960 года. ↑
2. Лидия Чуковская, В лаборатории редактора, "Искусство", М. 1960. ↑
3. В "Литературной газете" рецензия на книгу Лидии Чуковской не появилась. ↑
4. К.И. Чуковский читал рукопись книги Т. Габбе "Быль и небыль" - сборник сказок для взрослых. Книга издана Западно-сибирским книжным издательством в 1967 году. ↑
5. Эндрью Ротстейн - английский коммунист, историк, публицист, автор книг о Советском Союзе, друг С.Я. Маршака и К.И. Чуковского. ↑
Письмо № 370, с. 455-456.
Москва, 29 декабря 1962 г.
Мой дорогой Корней Иванович,
Пишу второпях, но хочу от души поблагодарить Вас за все добрые слова, сказанные Вами обо мне1.
Мне радостно знать и чувствовать, что наша дружба поздних лет так похожа на ту, которая была между нами в молодые годы. Да она никогда и не прерывалась.
За дружбу старую - до дна!2 (Хоть Вы и плохой собутыльник.)
Крепко обнимаю Вас, дорогой. Давайте встретим Новый год врозь, но вместе.
Всегда Ваш
С. Маршак
Посылаю Вам две книги - одну для Peter'a Opie3, другую - для Вас.
Я обозначил в книге для Opie названия или первые строки английских песенок, но не уверен в том, что все эти названия точны. Если припомните, исправьте, пожалуйста.
Я еще очень слаб, и мне трудно рыться в английских антологиях.
Числа 5-го-6-го еду в санаторию. Не доведется ли Вам быть в Москве до этого времени? Очень хотел бы увидеться с Вами.
С. М.
______________
1. По свидетельству И.С. Маршака, данное письмо является ответом на письмо К.И. Чуковского от 9 ноября 1962 года, в котором Корней Иванович поздравил С.Я. Маршака с 75-летием со дня рождения, цитируя "Застольную" Р. Бернса. ↑
2. Из "Застольной" Р. Бернса в переводе С.Я. Маршака. ↑
3. Питер и Айона Опи - английские ученые-фольклористы, составители многих сборников. С.Я. Маршак послал Питеру Опи книгу: С. Маршак, Плывет, плывет кораблик. Английские детские песни, с рисунками Вл. Конашевича, Детгиз, М. 1962. ↑
Письмо № 379, с. 465.
Москва, 7 февраля 1963 г.
Мой дорогой Корней Иванович,
Сердечно благодарю Вас за все заботы о моих "Nursery Rhymes" и за английский перевод отрывка из Вашей статьи обо мне1.
После долгой и тяжелой болезни я для разбега начал свою работу с того, что залпом перевел десятка полтора еще не переведенных "Rhymes".
Жалко, что не могу показать Вам эти новые переводы.
Вот, например, один из них:
РЕДКИЙ СЛУЧАЙ
У нас в краю такой был случай:
Гуляя как-то раз,
Набрел мудрец на куст колючий
И выцарапал глаз.
Но был на редкость он умен,
И, не сказав ни слова,
Забрел в другой кустарник он
И глаз вцарапал снова.
Не знаю, в каком состоянии и настроении застанет Вас это письмо, но мне очень хотелось позабавить Вас. Ведь Вы не меньше меня любите эти милые гениальные глупости.
Вероятно, во вторник - в среду поеду в Барвиху, а когда немного поправлюсь, - в Крым.
В общем, могу сказать по Гоголю: "А ведь Весьегонская... была попросторнее!.."2 Из больницы - в санаторий, из санатория - домой в постель.
А как Вы? Давайте постараемся не болеть.
Крепко обнимаю Вас.
Всегда Ваш С. Маршак
______________
1. Вместе с письмом от 28 января 1963 года К.И. Чуковский прислал отрывок из своей статьи "Маршак" ("Новый мир", 1962, № 11), переведенный на английский язык и использованный им для лекций в Оксфорде; сообщал, что книгу С.Я. Маршака "Плывет, плывет кораблик" (Детгиз, М. 1956) он переслал Питеру Опи в Англию (см. письмо № 370 и прим. 3 к нему). ↑
2. В "Мертвых душах" Н.В. Гоголя (т. I, гл. VII) говорится: "Нет, вот весьегонская тюрьма будет почище..." ↑
Письмо № 394, с. 487-489.
Крым. Ялта. Судейский пер., 5,
Дом творчества Литфонда
(вернее, Дом отдыха от творчества),
26 июля 1963 г.
Дорогой Корней Иванович,
Надеюсь, Вы получили мою телеграмму1. Статья2 прекрасная - умная, убедительная, молодая. Хорошо, что Вы ничего не говорите о редакторе и об авторе предисловия, а между тем и они и читатели отлично поймут, какая доля Вашего возмущения относится к тем, кто порадел плохому переводчику и его книжке. Кстати, книжка эта дошла уже и до Крыма. На днях в Артеке один из вожатых говорил мне, что читает ее. О качестве нового перевода юноша даже и не задумался и был очень удивлен, когда я ему сказал, что перевод плохой. Разумеется, соперничество бездарного переводчика мне ничуть не страшно, хоть книга его появилась накануне выхода нового издания моего Бернса (на этот раз в двух книгах). Но грустно видеть неразборчивость издательства, да и читателей, - впрочем, далеко не всех. <...>
Возвращаюсь к статье. Как я писал уже Вам (не знаю, дошел ли до Вас текст телеграммы в точности), у меня было всего несколько мелких замечаний. Мне кажется, что эпитетом к шотландской зиме было бы лучше взять слово "суровая" вместо "лютая" или "жестокая", если в стихотворении "Hallowe'en" (так, кажется) речь идет о южной Шотландии, где жил Бернc. (Этого стихотворения я не переводил и не очень хорошо его помню.) Зимою в южной Шотландии выпадает снег, иногда даже очень много снега. Бывают и снежные заносы, но морозы там гораздо слабее, чем в Highland3. <...>
Не считаете ли Вы, что следовало бы упомянуть в начале статьи тех, кто переводил у нас Бернса "до Федотова" - ну, скажем, Лермонтова, Михайлова, Курочкина и других, - а также сказать, чтó говорили о Бернсе Белинский, Некрасов и проч.? Мне хотелось бы, чтобы покровители и читатели Федотова поняли, -
На что он руку поднимал!..4
Рад, что Вы работаете над новым изданием "Высокого искусства"5. Это очень нужная и ценная книга. Мастерство поэтического перевода у нас так высоко - пожалуй, как нигде. А между тем далеко не все представляют себе сложность и трудность этого дела.
Недавно А.И. Пузиков6 напомнил мне мою дарственную надпись на одном из первых изданий Бернса в Гослитиздате:
Хоть есть различная расценка
На свой и переводный стих,
Стихи Шекспира и Шевченко
Подчас трудней стихов своих.
Мой друг, поэзия народов
Не терпит скучных переводов.
Платите лишних пять рублей -
Пусть переводят веселей!
Конечно, это шутка. Дело тут не в пяти рублях!
Протест против плохих иностранных переводов моих стихов и пьес я Вам пришлю. Но у меня при себе этих переводов нет. Когда Вам эти несколько строк будут нужны?
Сейчас я наконец готовлю к печати "Избранного Блейка", над которым работаю с 1913 года - пятьдесят лет!
Жаль, что у меня нет книги Эткинда7.
Передайте мой привет Лиде. Жду от Вас и от нее вестей.
Обнимаю Вас.
Ваш С. Маршак
Моя сестра просит передать ее сердечный привет Вам и Лиде.
______________
1. Телеграмма С.Я. Маршака К.И. Чуковскому от 23 июля 1963 года. ↑
2. Статья К.И. Чуковского "В защиту Бернса" - рецензия на книгу: Р. Бернс, Песни и стихи. В переводе Виктора Федотова, "Советская Россия", М. 1963; была напечатана в журнале "Новый мир", 1963, № 9 (сентябрь). ↑
3. Хайланд - горная Шотландия (северная и западная часть страны). ↑
4. Из стихотворения М.Ю. Лермонтова "Смерть поэта". ↑
5. К.И. Чуковский работал над вторым изданием своей книги о художественном переводе: "Высокое искусство". Книга вышла в свет в издательстве "Искусство" в 1964 году. ↑
6. Главный редактор издательства "Художественная литература". ↑
7. Е. Эткинд, Поэзия и перевод, "Советский писатель", М.-Л. 1963. ↑
Письмо № 404, с. 502-504.
Ялта, 12 октября 1963 г.
Дорогой Корней Иванович,
Рад, что Вы в Барвихе, работаете, гуляете и даже на лодке катаетесь1. Пожалуй, у Вас теплее, чем в Крыму. Здесь утром бывает жарко, а к вечеру так холодно и неприютно, что мечтаешь о теплой квартире в Москве.
Не знаю, сколько пробуду в Крыму. Врачи и родные уговаривают еще пожить здесь, - в Ялте я за четыре месяца ни разу не болел воспалением легких, а в Москве большую часть года проводил в постели.
Ваша книга "Высокое искусство" сейчас особенно нужна. Я то и дело получаю письма с просьбой разъяснить всякого рода невеждам, что это - искусство, и очень трудное и сложное искусство. Сколько стихотворцев, праздных и ленивых, едва владеющих стихом и словом, носят звание поэта, а мастеров и подвижников перевода считают недостойными даже состоять в Союзе писателей. А я на своем личном опыте вижу, что из всех жанров, в которых я работаю, перевод стихов, пожалуй, самый трудный.
К сожалению, до сих пор еще Гейне, Мицкевич, Байрон и другие большие поэты продолжают у нас выходить в ремесленных переводах. Надо накапливать хорошие - истинно поэтические - переводы и не включать в план иностранного или иноплеменного поэта, пока не накопятся такие переводы.
Я понимаю, как трудно писать о пастернаковских переводах Шекспира. В свое время он на меня обиделся, когда я сказал ему о его неточностях и чрезмерных русицизмах. И все же его переводы, на мой взгляд, выше и лучше переводов Лозинского. Все же это переводы настоящего поэта, радующие при всех недостатках неожиданными удачами и находками.
Главная беда переводчиков пьес Шекспира в том, что они не чувствуют музыкального строя подлинника. Как в сонетах чуть ли не над каждым стихом можно поставить музыкальные обозначения - "allegro", "andante" и т. д., - так и в пьесах то и дело меняется стиль, характер и внутренний ритм в зависимости от содержания. Вспомните слова Отелло после убийства Дездемоны - "Скажите Сенату"... и т. д. Ведь это обращение не к Сенату, а к векам. И как трагически-величаво это обращение. Переводчик должен чувствовать ритм подлинника, как пульс.
А в комедиях Шекспира, как в опере, у каждого персонажа свой тембр голоса: бас, баритон, тенор (любовник) и т. д.
Слова Верлена "Музыка прежде всего" должны относиться и к переводам. Мне лично всегда было важно - прежде всего - почувствовать музыкальный строй Бернса, Шекспира, Вордсворта, Китса, Блейка, Киплинга, детских английских песенок.
Простите, если утомил Вас своими рассуждениями. Но кто, кроме Вас, может понять и почувствовать то, о чем я здесь говорю?
Вижу я плохо, сквозь туман. Для операции нужно дождаться полного потускнения хрусталиков, а вот когда это будет и восстановит ли операция зрение полностью?
Пишу с трудом, а жить без работы не могу. Очень хочу познакомить Вас с новой пьесой2 и с новыми переводами.
Желаю Вам бодрости, душевного покоя и радости в работе.
Крепко обнимаю Вас. Поцелуйте за меня Лиду.
Ваш С. Маршак
______________
1. Ответ на письмо К.И. Чуковского от 9 октября 1963 года из подмосковного санатория Барвиха. Корней Иванович писал: "Я кончаю книгу "Высокое искусство", где будет глава о Ваших переводах". Речь идет о втором издании книги "Высокое искусство", выпущенном издательством "Искусство" в следующем, 1964 году. ↑
Письмо № 406, с. 505-507.
Ялта, 31 октября 1963 г.
Дорогой Корней Иванович!
Конечно, я буду очень рад, если Вам пригодится для книги любой отрывок из моего письма1. Но только у меня нет под рукой Шекспира, чтобы проверить цитируемые мною по памяти печально-торжественные слова Отелло - что-то вроде "Скажите Сенату" и т. д. Если не трудно, посмотрите это место в оригинале. В переводах музыка этих слов потеряна.
Видели ли Вы в трех номерах лондонского "Times" статью о Шекспире (в частности, о Сонетах), написанную историком Елизаветинской эпохи доктором Рауз?2 В ней много интересного, но шекспироведы, несомненно, примут ее в штыки, - слишком уж много у автора апломба. А мне лично очень неприятен его биографический метод расшифровки стихов. (Может ли служить комментарием к "Чудному мгновенью" известное письмо Пушкина об Анне Керн?!)3
Да и как-то принижает этот историк Шекспира долгими рассуждениями о его материальной зависимости от графа Саутгемтона в годы чумы, когда все театры были закрыты. Вероятно, Шекспир и в самом деле мог бы помереть с голоду без помощи этого мецената. Но и в самых комплиментарных сонетах нет и тени подобострастия. А лучшие сонеты полны гордости, достоинства, презрения к судьбе и к случайным ее баловням.
Хорошо, по крайней мере, что Рауз начисто отметает какое бы то ни было подозрение в том, будто Шекспир был гомосексуалистом (а вот Марлоу - по его утверждению - был).
Я внимательно прочел все эти статьи, но не нашел в них почти ничего такого, что заставило бы меня изменить что-либо в моих переводах. Вот только в одной строфе известного сонета (20-го) я исправил две строчки, сделав их откровеннее и грубее.
У меня было:
Тебя природа женщиною милой
Задумала, но, страстью пленена,
Она меня с тобою разлучила,
А женщин осчастливила она.
Две последние строчки я хочу заменить такими:
Она тебя приметой наделила,
Что мне в тебе нисколько не нужна.
Я был рад, когда нашел слово "примета". Раньше я пробовал перевести это "one thing to my purpose nothing" более вещественно, но получалось слишком уж похабно.
Никак не могу решить, стоит ли переадресовать два-три любовных сонета, которые Рауз считает явно относящимися к Саутгемтону. Ведь в английском языке родовых окончаний нет, а по-русски определенность в обозначении пола может придать сонетам ложный - уайльдовский - оттенок.
Как Вам живется в Барвихе? Здоровы ли? Часто ли выпадают у Вас хорошие осенние дни? Рад, что Вы с прежним увлечением работаете над изданием Некрасова4.
Я опять болел - всю прошлую неделю. Когда немного окрепну, начну готовиться к возвращению на север. Значит, скоро увидимся.
А пока, если будет желание и время, пишите мне сюда.
Обнимаю Вас, дорогой друг, и шлю самый нежный привет милой Екатерине Павловне5.
Ваш С. Маршак
______________
1. В письме от 24 октября 1963 года К.И. Чуковский писал: "Мне хочется процитировать в книге Ваше чудесное письмо о переводчиках и переводах. Разрешите?" Речь идет о письме № 404. ↑
2. См. письмо № 405 и прим. 2 к нему. ↑
3. Письмо А.С. Пушкина к С.А. Соболевскому (вторая половина февраля 1828 г.) - А.С. Пушкин, Полное собрание сочинений, т. XIV, М. 1941, стр. 5. ↑
4. "Я редактирую 8-томник Некрасова, - писал К.И. Чуковский, - и вновь испытываю влюбленность в него". ↑
5. Е.П. Пешкова, находившаяся в то время в Барвихе. ↑